Дориан устал удивляться женскому непостоянству. То Вероника, то Лорея - а ведь он считал эльфийку более чем постоянной, надежной и, что самое главное, лишенной таких неприятных женских черт характера, как истеричность, капризность и желание все делать наперекор мужчинам... Наверное, он все же многое упустил в этой жизни... Или совсем не разбирается в женщинах. И то, и другое печально и грустно.
- Хорошо.
Алхимик открыл шкаф и вынул два зелья в освинцованных бутылочках. Первая была плотно закрыта и залита алым воском, в горлышке другой просто красовалась пробка из дерева.
- Которое с воском - это на крайний случай. Бросаешь в огонь и убегаешь со всех ног. Эффект потрясающий... Второе придаст дополнительные силы и бодрость. Мало ли что случится может.
Дориан отдал оба зелья Лестеру и пожелал удачи в предстоящем приключении.
- И помните, нам нужен кристалл в целости.

Отредактировано Дориан Гроуз (Вторник, 25 августа, 2009г. 18:18:23)

>>> Дом Дориана и Хельги Гроуз

Буквально примчавшись к зданию гильдии, Дориан тут же отдал виверну в верные руки, а  сам поспешил в лабораторию, где его уже ждали. Едва переступив порог, он сосредоточился лишь на одном - на кованном, что лежал на столе посреди комнаты.
Он был довольно крупным, внешне походил даже на человека - те же руки-ноги, даже голова. Вот только тело его было покрыто металлическими и каменными пластинами. Каркас из этих материалов был связан пучками древесных волокон, служащих кованому мускулатурой. Тело существа было пронизано сетью трубочек, заполненных жидкостью, похожей на кровь, которая питала и смазывала его системы. Отчего-то алхимик невольно улыбнулся, обнаружив, что у существа было по три пальца на руках, и по два на ногах. Дориану это показалось более чем забавным.
Голова кованого — упрощённая модель человеческой — тяжёлые брови, шарнирные, лишённые зубов челюсти, нет носа.  На лбу кованого красовался герб дома Гроуз.
- Красавец, - отметил алхимик, занимая свое почетное место во главе стола.
- Не могу не согласиться, - ответил один из алхимиков, передавая Дориану кристалл, что светился изнутри изумрудным светом.
- Если есть верующие - то помолитесь за успех нашего дома, - ответил глава, принимая кристалл из рук помощника.
Аккуратно вставив его в специальное углубление, Дориан закрыл его металлической пластиной. Раздался характерный щелкчок - скрытый замок надежно зафиксировал "сердце" в отведенном ему месте.
Несмотря на внешнюю невозмутимость, Дориан внутренне был напряжен. Этот момент явно был одним из самых важных в истории его семьи - и пока еще было неизвестно, станет ли он ступенью к восхождению или шагом в пропасть.
- Встань, Азм.
Краткое имя из трех букв пришло на ум еще тогда, когда резчики вырезали фамильный герб на лбу гиганта. Никто не возражал, так что имя так и осталось за кованным.
Первые движения удивительного конструкта были неловкими, неубедительными - он отчего-то поднял сначала ногу, затем руку.
Дориан, завороженно следивший за происходящем, впрочем, ликовал - то, что вся эта система пришла в движение, уже было более чем просто успехом.
Повторив приказ, он добился того, что кованному удалось скоординировать движения отдельных частей тела. Сев на краю стола, кованный обвел взглядом присутствующих, а затем грузно опустился на пол.
- Неплохо, неплохо...
Одобрительный шепот других алхимиков подтвердил то, что все с мнением Дориана согласны.

Письмо от королевы застало Дориана за работой. Он доводил до ума конструкцию Азма, буквально на нем самом доделывая и переделывая некоторые узлы и механизмы. Попутно алхимик вносил пометки в блокнот, где уже были исписаны страниц двадцать мелким почерком. Так, к примру, опытным путем было установлено, что ива подходит для гибких сочлений куда лучше всех остальных пород древесины. Металлические части лучше делать не монолитными, а составными, с мягкими прокладками между ними – тогда подвижность конструкции возрастет в разы.
Распечатав конверт, алхимик устало потер глаза и прочел то, что изволила написать ее величество.
- Вспомнила, ну надо же. Вот только поздно, ваше величество. Слишком поздно.
Смяв письмо, Дориан поджег его, наблюдая, как огонь бросает пляшущие тени на стену.
- Азм, охраняй лабораторию, записи и реактивы. Никого не впускай. Без убийств. Ты меня понял?
Кованый кивнул, отчего у алхимика на душе потеплело.
***
На сборы алхимик потратил пятнадцать минут, из которых пять – пытался отмыться в душе от всепроникающего «аромата» алхимических «благовоний», еще пять потратил на бритье да расчесывание, ну а остаток времени на одевание. Как оказалось, все свои вещи он успел перевести домой, так что здесь остались пара костюмов, совсем немного рубашек да брюк. К счастью, отыскать приличную белую рубашку, черные штаны и камзол, расшитый серебром, оказалось возможным. Добавив к общему наряду шляпу с перьями, алхимик несколько раздраженно взглянул в зеркало, отмечая про себя, что королевские особы как всегда не вовремя вспоминают о тех, на чьих плечах и держится мир.

>>> Королевский замок. Королевская гостиная.

Дориан Гроуз спал.
Откинувшись на спинку стула, задрав ноги на стол, хранящий на своей поверхности следы былых экспериментов в виде черных подпалин, насквозь проеденных кислотами отверстий, изменившейся окраски отдельных участков, - он спал. Хотя трудно представить, как этому немолодому мужчине удавалось сохранять равновесие, умудряясь не упасть. Но, алхимики на то и алхимики... Может какого зелья выпил?
День выдался для Гроуза необычайно тяжелым.
Сначала сообщение о провале исследовательской группы. Затем сборы новой, причем алхимик ужасно нервничал, понимая, что отправляет в Гаитанские джунгли своих лучших бойцов, которых в недрах гильдии мастерили последние недели.
- Они еще недостаточно готовы! - заявляли ему, но Гроуз понимал, что времени у него нет. Если не опробовать сейчас кованных в боевых условиях, то кто сможет поручиться, что они вообще когда-нибудь выйдут за пределы мастерских?  Фанатичные и преданные дому Гроуз мастера могут совершенствовать их до бесконечности, а алхимику нужно было иное.
- Я хочу, чтобы они сами учились! В конце концов, они же не безмозглые големы. У них есть подобие личности и разума и, Хаккар вас всех подери, я хочу, чтобы все это работало!
Делать нечего, собрали...
Потом оказалось, что свободных дирижаблей нет. Просто потому, что обеспечив Альтанар воздушными судами согласно заказу из королевского дворца, никто не удосужился строить новых. Сам алхимик просто забыл об этом, а без его приказа, понятное дело, тратить ресурсы гильдии никто не стал. О, сложно описать, что предстояло Дориану - сколько усилий потребовалось для того, чтобы в спешке доработать и довести до ума то, что условно можно было назвать "основой будущей воздушной ладьи". Кажется, алхимик напрочь забыл и про сон, и про еду.
К счастью, все было сделано и, блеснув в ночи светом бортовых фонарей, дирижабль мрачным пятном поднялся в небо, унося с собой пять кованных, одного алхимика-эльфа и ведьмака-разведчика. На всякий случай... В конце концов, кто-то же должен отправлять алхимику отчеты?
- Азм, - позвал Дориан, входя в лабораторию. - Напомни мне потом что-нибудь придумать для связи на расстоянии.
Безмолвный слуга кивнул - да-да, он уже успел научиться простым жестам, которые значительно облегчали общение с внешним миром.
- И разбуди меня через пару часов, если усну. Подумать о многом надо.
Алхимик спал. А рядом мрачной и нерушимой стеной стоял кованый, охраняющий покой своего господина.

Сон прервался внезапно. Дориан открыл глаза и с удивлением обнаружил рядом с собой Азма. Почему с удивлением? Потому что не привык еще к своему спутнику настолько, насколько того хотелось бы. Навыки позволяли ему просыпаться мгновенно, сразу улавливая все детали окружающей обстановке. Усиленное зельями восприятие давно отличало его от изнеженных горожан, которые, едва проснувшись, скорее напоминали сонных мух.
- Что с тобой? - спросил он, тщетно вглядываясь в лицо кованого.
Да, зря, наверное, он не сделал лицо более гибким и подвижным. Пойди догадайся, что на уме у этой махины! Хотя, стоп. Азм хоть в последнее время и вел себя как хороший помощник, но никакой инициативы не проявлял, что говорило только об одном - несмотря на все старания алхимика, разум и свобода мысли к нему не пришли. Как был кованый механизмом, так им и оставался. Или нет?
Что-то подсказывало алхимику, что с его верным Азмом сейчас неладное твориться. Поломка? Вряд ли, точнее даже исключено.
- Доложи о своем состоянии.
Интерес, прозвучавший в этой фразе, явно говорил о том, что алхимик уже забыл обо всем, сосредоточившись на работе.
Хотя, возможно, ему стоило бы задуматься об обстоятельствах своего пробуждения чуть больше, но... Дориан Гроуз не верил в то, что Азм сможет причинить хотя бы малейший вред своему создателю.

«Покушение?»
Дориан отказывался верить собственным ушам. Хотя, надо признаться, последующие слова Азма прояснили ситуацию. Итак, он не знал, как стоило разбудить. Не удивительно, Азм вообще пока еще мало что знал.
«Придется исправлять этот недостаток»
Поблагодарив кованого за напоминание, алхимик некоторое время молча смотрел на него, собираясь с мыслями. Никогда ранее он не объяснял живым механизмам нечто, выходящее за пределы тупых команд. Големами да, управлял. Но тут-то иное дело! И Азм – не глупый голем, не соображающий ничего.
Дориан наивно верил, что создал нечто принципиально иное, новое, более разумное. Вот только забыл о том, что разум еще развивать нужно.
- Азм. Сейчас мы с тобой будем говорить. Долго. Но, надеюсь, после этого ты сможешь лучше понимать мои просьбы.
Не команды, а именно просьбы. Поручения, но не приказы. Это был принципиальный момент, который для себя Дориан уже давно пометил как нечто уже решенное и изменениям не подлежащее.
Он говорил долго. Минут тридцать. Пытался объяснить, что такое сон для остальных рас, чем он важен с точки зрения поддержания функционирования всех систем человеческого тела. Кроме того, он уделил внимание и таким понятиям, как «разбудить», «поприветствовать», «попрощаться».  Причина была простой – с существом, которое проявляет хоть каплю привычной вежливости, общаться проще. Также алхимик довольно подробно остановился на различиях в строении кованых и других рас. Конечно, глубоко в анатомию углубляться не стал, но основы рассказал.
- Ты все понял? Есть какие-то моменты, требующие уточнения?

Как объяснить про смерть тому, кто, быть может, никогда с ней не столкнется?
Задумавшись, Дориан не сразу понял, что Азм не просто ответил. Он подумал и ответил. Проанализировал. Выбрал самый непонятный с его точки зрения вариант. И пусть даже "понимание" это было особым, воспринимаемым скорее как недостаток информации, но первый шаг уже был сделан.
- Смерть - это критическое состояние, в котором происходит отказ работы всех систем. В такой ситуации, если не предпринять скорых действий по восстановлению работоспособности, можно получить... хм, просто тело. Неважно, из чего оно будет произведено - из плоти и крови, или древесных волокон и различных пластин органического происхождения. Это будет просто тело.
Алхимик понимал, что объяснения были несколько неверными, что, возможно, Азму стоило рассказать несколько об иных аспектах, но... зачем все сразу наваливать на кованого? Даже знания нужно получать дозировано. К тому же Дориан хотел, чтобы Азм научился размышлять и строить собственные умозаключения. Чтобы умел сопоставлять факты таким образом, чтобы выводить логическим путем из них что-то новое.
- Чему ты научился за прошедшие 24 часа? - вдруг спросил алхимик, гадая, сумеет ли кованый... нет, не вспомнить - ибо в наличии у механизма хорошей памяти он не сомневался - скорее сгруппировать факты так, чтобы рассказ о них не вылился в трехчасовой рассказ. На первый взгляд, вопрос прост и банален, но он требует такой бурной работы мысли, что алхимик сам того не ожидая даже азарт какой-то ощутил. Сможет или нет? Сообразит или...? Главное определить, вычленить, в хронологическом порядке выстроить, да, возможно, краткими комментариями по существу снабдить... Это был экзамен для Азма. Причем довольно серьезный.